Михаил Рогинский — художник, чей творческий путь невозможно вписать в линейную биографическую канву. Его жизнь, отмеченная ключевыми для советского нонконформиста вехами — работа театральным художником в провинции (1954−1960), преподавание в Московской художественной школе и Заочном народном университете искусств (1960-е — 1970-е), участие в квартирных выставках и, наконец, эмиграция в 1978 году — была лишь внешним фоном для глубоко интуитивного и рефлексивного художественного поиска.

Его знаковая «Красная дверь» (1965), которую часто пытались причислить то к поп-арту, то к реди-мейду, по словам самого автора была принципиально иным жестом — не ироничным заимствованием, а «портретированием», попыткой извлечь её сущность. Портреты вещей Рогинского: его примусы, метлахские плитки и розетки — были диалогом с русской художественной традицией, с пластическими экспериментами авангарда. Это было документирование реальности, исходя из своих внутренних представлений о ней.

Эмиграция в Париж не стала для Михаила Александровича разрывом с русской темой, но, парадоксальным образом, углубила её. Оказавшись в чужой среде, он, по своим словам, получил возможность «ломать табу, сложившиеся в современном искусстве», ища «простейшую логику чистой пластики». Его знаменитые серии «коммунальных кухонь» и поздние московские пейзажи, написанные после первого приезда в 1993 году, — глубоко субъективное, лишенное конъюнктуры переживание памяти и материала.

Михаил Александрович Рогинский